Иногда мы бываем так захвачены чувствами, что действуем импульсивно, принося ущерб и себе, и своим близким.

По мнению аналитика Уилфреда Биона, причина тому может лежать в нашем детстве — в характере наших взаимоотношений с родителями. А конкретнее — в важнейшем механизме контейнирования, который начинает развиваться с самого рождения и становится основой мышления и любых человеческих отношений в будущем.

Если у человека развилась способность к контейнированию, то он способен не раниться как от собственных трудных переживаний, так и от переживаний других. Кроме того, он способен поддерживать окружающих в их непростых чувствах и укреплять, а не разрушать с ними связь.

Разумеется, на долю каждого из нас подчас выпадают события, за которыми неизбежно следуют реакции злости, печали, разочарований — возыметь суперспособность избавиться от них навсегда нереалистична, но мы можем научиться ими управлять и проживать безопасным для себя и окружающих образом.

Как работает контейнирование?

Ненависть, гнев, страх, обида — сталкиваясь с трудными чувствами, мы, будучи детьми, не можем управиться с ними без помощи близких. Чтобы научиться контейнировать свои чувства самостоятельно, сперва нам нужно «впитать» в себя нечто, что позволит их распознавать, не бояться и не отрицать, а принимать и проживать их в естественном для себя ритме.

И вот, что происходит в самом начале: будучи ещё не способными понять и справиться с чувствами наедине, мы направляем их на родителей. Они становятся неким контейнером, вместилищем наших трудных ощущений и эмоций. И в лучшем случае — принимают их, но видят дальше границ нашей боли. Они помогают нам распознавать их, поддерживая, утешая и давая уверенность: мы поняты, наши чувства нормальны, и всё будет хорошо.

Если ребёнок по каким-то причинам не всегда получал поддержку в своих переживаниях, то прибегал к определенным мерам. Самый распространённый сценарий: учился не проявлять эти чувства, накапливать их непрожитыми и отвергнутыми внутри, чтобы никого не ранить и не «рухнуть» самим. Так мы можем делать и по сей день. Это сдерживание повышает психическое напряжение, которое потом приводит к неуправляемому эмоциональному взрыву.

В более тяжёлых случаях, когда родители крайне редко способны оказать должную поддержку, у личности развивается симптоматическое поведение, неадекватное восприятие себя, других и реальности.

Зачем ещё нам нужно контейнирование?

Представление, что контейнирование служит только «дезинтоксикации» непереносимых чувств, неверно.

Контейнирование также позволяет ребёнку становиться всё более толерантным к отсутствию значимого человека рядом и постепенно укреплять свою способность переносить фрустрацию — невозможность сиюминутно удовлетворить потребность в чём-то.

Более того, контейнирующая мать вручает ребёнку важнейший дар — способность осмыслять: образовывать мыслительные представления, понимать свои эмоции и то, что вообще происходит вокруг.

Это во многом похоже на «холдинг» в понимании психоаналитика Дональда Винникотта, когда лицо матери становится зеркалом эмоций, с помощью которого ребёнок начинает распознавать своё внутреннее состояние.

Плачущий ребёнок нуждается в матери, которая будет способна различить: этот плач означает голод или испуг, жажду или боль? Угадывая его желания и обеспечивая правильный уход, кроме того, что она удовлетворяет его потребности, она также помогает ему различать собственные чувства, лучше представлять их в своей голове.

Нередко бывает, что матери на каждый плач отвечают ребёнку универсально — кормлением. Такое отсутствие мыслительного пространства для душевных содержаний лишает ребёнка возможности слышать и понимать свои желания, находить суть внутренних конфликтов и их возможные решения, а также формировать зрелые психические защиты. В конце концов, дефицит мыслительной репрезентации вынуждает нас на постоянное отреагирование без осмысления, невозможность соприкоснуться со своими истинными чувствами и постоянную эвакуацию нашей боли в других.

«Контейнирование» Биона предполагает также, что у матери ещё есть и материнская интуиция, говорящая о базовой потребности ребёнка быть помысленным, о нужде «присутствовать» в голове матери.

Получается, ребёнок зависим от матери не только из собственной физической беспомощности, но не менее важно — вследствие его первичной потребности мыслить. Плачем ребёнок стремится не столько эвакуировать слишком тяжёлые чувства, но и выразить просьбу о помощи в развитии его способности думать.

Как контейнирование матери формирует мышление?

Согласно Уилфреду Биону, ребёнок рождается с недифференцированной смесью из ощущений, которые нельзя ни понять, ни осмыслить, ни репрезентировать как-то в сознании.

Эту базовую основу мышления он назвал β-элементами.

β-элементы — ещё не мысли, а то, что предшествует им. Мы их переживаем не как явления, а как вещи-в-себе. Это необработанные, сенсорные впечатления, которыми нельзя думать, мечтать или запоминать их. Они просто проявляются на телесном уровне (соматизируясь), либо эвакуируются через механизм проективной идентификации.

Следующим уровнем развития мышления становятся α-элементы — это обработанные β-элементы, которые трансформировались в визуальные, тактильные или звуковые образы. Они могут воспроизводиться в сновидениях или бессознательных фантазиях в периоды бодрствования и воспоминаний.

По мнению Биона, схема «контейнер—содержимое» — это основа любых человеческих отношений.

Ребёнок-содержимое освобождается от β-элементов, которые он ещё не способен осмыслить, через проективную идентификацию.

Проективная идентификация — это обязательный механизм довербальной коммуникации, с помощью которого мы начинаем познавать себя и мир ещё в колыбели (постепенно нам всё реже и реже приходится им пользоваться, но если взрослыми мы продолжаем им злоупотреблять, это может говорить о сформированности негибкой психической защиты, которая, вполне вероятно, порядочно портит нам жизнь).

Выражается проективная идентификация в том, что мы по каким-то причинам не можем проживать некие чувства (или принять качества) в себе. Вместо этого мы проецируем, иначе говоря, вверяем их кому-то другому. Этот другой интроецирует, то есть принимает эти чувства и качества извне, как свои собственные.

Контейнер-мать в свою очередь контейнирует и разрабатывает эвакуированные чувства дитя. Используя свою способность мечтать, она придаёт значение β-элементам, трансформирует их в α-элементы и возвращает обратно ребёнку. Теперь дитя способно думать ими, когда они облечены в новую форму.

Иначе говоря, так мать предоставляет свой «аппарат для думания мыслями» ребёнку, пока он не сформирует свой собственный. Постепенно он присваивает (интериоризирует) его, становясь всё более способным к самостоятельному контейнированию.

Разберём на примере:

Ребёнок голоден. Он плачет, потому что мамы, которая может его накормить, рядом нет. Он ощущает её отсутствие в себе как необработанное впечатление о плохой отсутствующей груди, и в нём растёт страх смерти — это β-элемент. Когда мама появляется, плачем он проецирует в мать свои болезненные чувства. Мать начинает их ощущать в себе, контейнировать его проекцию и оказывается идентифицированной с младенцем, принимая извергнутую ребёнком часть своего Я.

Теперь она их трансформирует, кормя, поглаживая его или спокойно разговаривая с ним в утешение — делая из страха смерти вполне переносимый страх, возвращая дитя лёгкость и спокойствие.

Теперь младенец может присвоить свои чувства, уже смягчённые матерью. Отныне у него внутри есть представление о временно отсутствующей груди, которая пусть не вмиг, но появится, что позволяет ему чуть большее время переносить отсутствие реальной груди.

Так — шаг за шагом — ребёнок интроецирует (помещает внутрь себя извне) представление о налаженных отношениях между ним и матерью, между собой и миром. Он начинает доверять миру и своим ощущениям.

Негативный сценарий — ребёнок эвакуирует в мать свои чувства, а она их не принимает: реагирует тревожно или устанавливает огромную дистанцию («не понимаю, что не так с этим дитя!»). Если мать отвергает проективную идентификацию, та отскакивает ребёнку обратно, необработанной или хуже — наделённой ещё большей тревогой.

В таком случае они меняются ролями: мать не ведёт себя как взрослый, и ребёнку приходится стать хранилищем материнских непереносимых чувств. Иначе говоря, он контейнирует её, а не наоборот.

Бывает, что ребёнок с рождения устроен слишком чувствительно и имеет слабую толерантность к фрустрациям. Он эвакуирует слишком много тяжёлых чувств, так что контейнировать становится слишком трудной задачей и для матери, и отца, и учителей, и социальных работников, и всех, кто вовлечён в уход за ребёнком.

Если никто не справляется, это способствует тому, что у дитя развивается гипертрофированный аппарат для проективной идентификации, а вместо здоровой душевной организации формируется психотическая личность. Он будет вынужден постоянно эвакуировать, так что его мозг будет функционировать, как мускул, который постоянно разряжается β-элементами, сжигая себя и всё вокруг.

Как развить контейнирование в терапии?

В любом возрасте вы можете научиться быть со своими трудными эмоциями на «ты». Не бежать от их осознания, впоследствии вымещая их на близких, а уметь понимать, принимать их и проживать бережно для себя и окружающих.

Не копить в себе недовольство, опасаясь этим уничтожить партнёра, как некогда боялись выражать свои эмоции тревожной матери, а экологично их обсуждать.

Не реагировать на эмоциональный взрыв друга колким замечанием, что может положить конец дружбе, а быть на шаг вперёд своих эмоций — действовать, не поддаваясь разрушительному порыву встречно взорваться чувствами.

Способности контейнировать можно учиться в терапевтическом контакте, который позволяет получить совершенно новый опыт отношений и перенести их в реальную жизнь.

В чём их исцеляющая сила? Они становятся достаточно близкими и искренними, чтобы настоящие чувства проявились и были приняты, но в то же время сохраняют необходимую дистанцию, что позволяет клиенту учиться различать, где заканчивается он и его чувства и начинается Другой.

К примеру, если вы чего-то боитесь, терапевт будет ощущать ваш страх и поставит себя на ваше место, но он его не поглотит. Он останется отдельной взрослой личностью, которого не нужно контейнировать. Он окажется способен наблюдать за страхом с некоторого расстояния, думать и отвечать надлежащим образом, чтобы помочь с ним управляться вам, а не усложнить ваши переживания собственными.